Усть-Каменогорск и ВКО История наименования Панкратьева сада и района Бабкиной мельницы
Мы продолжаем вести проект "Наш Усть-Каменогорск", посвященный 300-летию города, на сей раз расскажем вам о происхождении еще нескольких топонимов
Случается, что место получает название в память о каком-то примечательном событии или деянии человека, хорошем или плохом, совершенном здесь, передает корреспондент Устинка LIVE. И чем ярче было событие или деяние, тем крепче "прикипало" к месту прозвище. Вот расшибся в конце ХIX века в окрестностях Согры земской заседатель - бог весть с какой печали, но прыгнул с вершины горы на пики утесов и так потряс своим поступком местных жителей, что до сих пор ту гору называют Заседательской сопкой. Но не будем о печальном. Совершали ведь наши предки поступки, родившие позитивные эмоции и оставившие благодарную память.
С военной точки зрения Усть-Каменогорская крепость была заложена в правильном месте. Но не учли устроители характер местной почвы: глинистая, каменистая, размываемая весенними и осенними паводками, что для хлебопашества неудобно. Везли зерно и муку аж из центральных губерний, переселяли сюда крестьян-хлеборобов, чтобы не отрывать от воинской службы казаков.
Бабкина мельница - в память о добром деле
До конца XIX века на лошадях и по реке возили зерно на мельницы почти за четыре тысячи километров, поскольку в самом городе молоть его было негде. Эту проблему оценил предприимчивый и мастеровитый переселенец из Тулы А.А. Бабкин и захотел решить ее к общей, ну и к своей, конечно, пользе - построить в Усть-Каменогорске вальцовую мельницу. Желание у туляка было, а вот денег не было. Но наш новый устькаменогорец оказался человеком напористым: смело пошел к местным купцам: "У меня ума много, а денег нет. Дайте денег - построю вальцовку, и через полгода будете есть хлеб из сеяной муки, а не грубого помола". Уговорил как-то, и ведь не обманул: в 1863 году мельница Бабкина заработала, сам мастер стал богатым человеком, быстро рассчитался с заимодателями, даже завел собственную ферму за Иртышом - разводил там породистых коров и птицу. А вальцовка его до начала нового века, пока в нашем городе не появились еще две мельницы, пользовалась спросом окрестных хлебопашцев в радиусе сотни километров. И место, где она стояла, иначе как Бабкина мельница никто не называл, благодарно увековечив имя бедного переселенца. По делам и награда.
Панкратьев сад
Другое имя, оставившее след на карте города - имя Дмитрия Гордеевича Панкратьева. Правда, след его доброго дела в наше время изрядно затоптан равнодушными наследниками. Но ведь было же, было!
Густав Александрович Вистениус сделал из отставного солдата и талантливого пчеловода-любителя Дмитрия Панкратьева садовода. Вистениус вырастил в Усть-Каменогорске сад. В 1906 году он - врач военного лазарета - вышел в отставку и решил продать сад и уехать из города. Новость об этом мгновенно облетела город. С разных сторон пошли покупатели. Купец Курочкин предлагал десять тысяч рублей, но Вистениус не согласился. Он решил передать сад Панкратьеву. Вистениус не просто передал сад, а назначил условие: ежегодно 100 рублей с выручки за урожай вносить в пользу городской библиотеки-читальни в течение 15 лет.
Первые годы ушли на изучение насаждений в саду, уход за ними и чтение литературы по садоводству. И вскоре Панкратьев пришел к убеждению, что посадки Вистениуса, раскинувшиеся на площади 15 десятин, носили скорее коллекционный, чем производственный характер, так как некоторые сорта были представлены только единичными экземплярами. Поэтому садовод стал выписывать различные сорта плодовых, ягодных и декоративных растений из центральных губерний России и Сибири, отбирать и переносить в сад лучшие местные дикорастущие виды ягодных. Панкратьев стал высевать семена ягодников и плодовых растений и выводить свои местные, приспособленные к жестким условиям сорта. До семидесяти видов растений культивировал он в саду, разработал основные приемы ухода за ними, создал местную агротехнику садоводства. Саженцы декоративных и плодовых деревьев, кустарников, семена ягодников и овощей стали распространяться среди сотен любителей-садоводов и овощеводов Усть-Каменогорска и окрестных сел.
В 1939 году на Иртыше началось сооружение Усть-Каменогорской ГЭС. И садовод перенес на Аблакетку свою мичуринскую деятельность. Здесь он с помощью общественности создал еще один сад, разбил парк и провел озеленение поселка гидростроителей, заложил парниковое хозяйство, которое в годы Великой Отечественной войны снабжало население рассадой и овощами.
"Виноградную косточку в теплую землю зарою…"
Венцом трудов Дмитрия Гордеевича явилось создание виноградника на Аблакетке.
Первую попытку развести виноград в Усть-Каменогорске Панкратьев предпринял еще до революции. В 1917 году он выписал несколько ранних сортов винограда из Симбирской губернии и из Саратова. При посадке большинство саженцев принялось. В 1921-1922 годах на многих из них появились плоды, но они были мелкие, кислые, невызревшие. В последующие годы все кусты вымерзли. В 1941 году за плечами Панкратьева имелся большой опыт в разведении садов. Осенью 1941 года он съездил в Зайсан, где в местном госплодпитомнике приобрел 2000 кустов двухлетних саженцев винограда. Они были высажены на Аблакетке весной 1942 года. Часть саженцев погибла, а часть принялась и стала хорошо плодоносить. Из года в год совершенствовалась агротехника выращивания винограда в местных условиях, расширялась площадь виноградной плантации, накапливался опыт, росла урожайность. Виноградные лозы со склонов аблакетских гор давали урожайность вдвое большую, чем в Крыму - до 75 центнеров с гектара!
С первых лет своего существования виноградник на Аблакетке стал привлекать внимание садоводов-любителей. На "панкратьевское чудо" приезжали посмотреть садоводы из Барнаула, Змеиногорска, Семипалатинска, Новосибирска, Ленинграда и Болгарии.
В сорняках забвения?
Славился сад обширными плантациями акклиматизированных сортов малины, смородины, почти 70 видов плодовых деревьев и кустарников, 12 тысяч различных растений! А первые на юго-западе Алтая и Сибири посадки манчжурского ореха, калифорнийского клена, европейской липы! А заботливо культивируемые декоративные клены, вязы, сирень! А вековая березовая роща! А мощный бум пчеловодства, продукты которого конкурировали с продукцией башкирских и алтайских пасек и даже поставлялись к царскому двору! Где это все сейчас? Давно одичали культурные посадки, обломаны кусты сирени, вытоптаны и потравлены коровами редкие краснокнижные травы, окрестные сопки активно распродаются под садово-дачные участки, что тоже не улучшает экологию места. Какие там яблоки-груши! Впрочем, все это настоящее, а в прошлом жил в оные годы человек молодой, пытливый и увлеченный, с красивой мечтой о городе-саде пришел он к людям, не жалея сил, воплощал эту мечту, и не его вина, что не сумели потомки достойно сберечь воплощенное: невнятную добрую память о мечте вроде сохранили, а саму мечту, увы… И так бывает.
Продолжение следует…
Благодарим за помощь в подготовке материала журналиста, сотрудника Восточно-Казахстанского областного этнографического музея Владимира Щеглова.
С военной точки зрения Усть-Каменогорская крепость была заложена в правильном месте. Но не учли устроители характер местной почвы: глинистая, каменистая, размываемая весенними и осенними паводками, что для хлебопашества неудобно. Везли зерно и муку аж из центральных губерний, переселяли сюда крестьян-хлеборобов, чтобы не отрывать от воинской службы казаков.
Бабкина мельница - в память о добром деле
До конца XIX века на лошадях и по реке возили зерно на мельницы почти за четыре тысячи километров, поскольку в самом городе молоть его было негде. Эту проблему оценил предприимчивый и мастеровитый переселенец из Тулы А.А. Бабкин и захотел решить ее к общей, ну и к своей, конечно, пользе - построить в Усть-Каменогорске вальцовую мельницу. Желание у туляка было, а вот денег не было. Но наш новый устькаменогорец оказался человеком напористым: смело пошел к местным купцам: "У меня ума много, а денег нет. Дайте денег - построю вальцовку, и через полгода будете есть хлеб из сеяной муки, а не грубого помола". Уговорил как-то, и ведь не обманул: в 1863 году мельница Бабкина заработала, сам мастер стал богатым человеком, быстро рассчитался с заимодателями, даже завел собственную ферму за Иртышом - разводил там породистых коров и птицу. А вальцовка его до начала нового века, пока в нашем городе не появились еще две мельницы, пользовалась спросом окрестных хлебопашцев в радиусе сотни километров. И место, где она стояла, иначе как Бабкина мельница никто не называл, благодарно увековечив имя бедного переселенца. По делам и награда.
Панкратьев сад
Другое имя, оставившее след на карте города - имя Дмитрия Гордеевича Панкратьева. Правда, след его доброго дела в наше время изрядно затоптан равнодушными наследниками. Но ведь было же, было!
Густав Александрович Вистениус сделал из отставного солдата и талантливого пчеловода-любителя Дмитрия Панкратьева садовода. Вистениус вырастил в Усть-Каменогорске сад. В 1906 году он - врач военного лазарета - вышел в отставку и решил продать сад и уехать из города. Новость об этом мгновенно облетела город. С разных сторон пошли покупатели. Купец Курочкин предлагал десять тысяч рублей, но Вистениус не согласился. Он решил передать сад Панкратьеву. Вистениус не просто передал сад, а назначил условие: ежегодно 100 рублей с выручки за урожай вносить в пользу городской библиотеки-читальни в течение 15 лет.
Первые годы ушли на изучение насаждений в саду, уход за ними и чтение литературы по садоводству. И вскоре Панкратьев пришел к убеждению, что посадки Вистениуса, раскинувшиеся на площади 15 десятин, носили скорее коллекционный, чем производственный характер, так как некоторые сорта были представлены только единичными экземплярами. Поэтому садовод стал выписывать различные сорта плодовых, ягодных и декоративных растений из центральных губерний России и Сибири, отбирать и переносить в сад лучшие местные дикорастущие виды ягодных. Панкратьев стал высевать семена ягодников и плодовых растений и выводить свои местные, приспособленные к жестким условиям сорта. До семидесяти видов растений культивировал он в саду, разработал основные приемы ухода за ними, создал местную агротехнику садоводства. Саженцы декоративных и плодовых деревьев, кустарников, семена ягодников и овощей стали распространяться среди сотен любителей-садоводов и овощеводов Усть-Каменогорска и окрестных сел.
В 1939 году на Иртыше началось сооружение Усть-Каменогорской ГЭС. И садовод перенес на Аблакетку свою мичуринскую деятельность. Здесь он с помощью общественности создал еще один сад, разбил парк и провел озеленение поселка гидростроителей, заложил парниковое хозяйство, которое в годы Великой Отечественной войны снабжало население рассадой и овощами.
"Виноградную косточку в теплую землю зарою…"
Венцом трудов Дмитрия Гордеевича явилось создание виноградника на Аблакетке.
Первую попытку развести виноград в Усть-Каменогорске Панкратьев предпринял еще до революции. В 1917 году он выписал несколько ранних сортов винограда из Симбирской губернии и из Саратова. При посадке большинство саженцев принялось. В 1921-1922 годах на многих из них появились плоды, но они были мелкие, кислые, невызревшие. В последующие годы все кусты вымерзли. В 1941 году за плечами Панкратьева имелся большой опыт в разведении садов. Осенью 1941 года он съездил в Зайсан, где в местном госплодпитомнике приобрел 2000 кустов двухлетних саженцев винограда. Они были высажены на Аблакетке весной 1942 года. Часть саженцев погибла, а часть принялась и стала хорошо плодоносить. Из года в год совершенствовалась агротехника выращивания винограда в местных условиях, расширялась площадь виноградной плантации, накапливался опыт, росла урожайность. Виноградные лозы со склонов аблакетских гор давали урожайность вдвое большую, чем в Крыму - до 75 центнеров с гектара!
С первых лет своего существования виноградник на Аблакетке стал привлекать внимание садоводов-любителей. На "панкратьевское чудо" приезжали посмотреть садоводы из Барнаула, Змеиногорска, Семипалатинска, Новосибирска, Ленинграда и Болгарии.
В сорняках забвения?
Славился сад обширными плантациями акклиматизированных сортов малины, смородины, почти 70 видов плодовых деревьев и кустарников, 12 тысяч различных растений! А первые на юго-западе Алтая и Сибири посадки манчжурского ореха, калифорнийского клена, европейской липы! А заботливо культивируемые декоративные клены, вязы, сирень! А вековая березовая роща! А мощный бум пчеловодства, продукты которого конкурировали с продукцией башкирских и алтайских пасек и даже поставлялись к царскому двору! Где это все сейчас? Давно одичали культурные посадки, обломаны кусты сирени, вытоптаны и потравлены коровами редкие краснокнижные травы, окрестные сопки активно распродаются под садово-дачные участки, что тоже не улучшает экологию места. Какие там яблоки-груши! Впрочем, все это настоящее, а в прошлом жил в оные годы человек молодой, пытливый и увлеченный, с красивой мечтой о городе-саде пришел он к людям, не жалея сил, воплощал эту мечту, и не его вина, что не сумели потомки достойно сберечь воплощенное: невнятную добрую память о мечте вроде сохранили, а саму мечту, увы… И так бывает.
Продолжение следует…
Благодарим за помощь в подготовке материала журналиста, сотрудника Восточно-Казахстанского областного этнографического музея Владимира Щеглова.
