Братство, опалённое войной: З0­-летию вывода Советских войск из Афганистана посвящается

на фото Марат Сабырбаев с сослуживцами

Пройденный в колонне под обстрелом душманов через перевал Саланг, что в переводе означает "Суровый", где на каждый метр дороги приходится по 10 килограммов свинца и по нескольку литров крови. Или в низколетящей и рыскающей как лисица, уходящая от погони, "вертушке". Или в ИЛ-76, кругами стремительно набирающем высоту, чтобы преодолеть критическую отметку пять тысяч метров над землей и уйти от "стингеров".

Но объединяет их то, что, пересекая границу, они выдыхали: "Живой!" и радовались каждому глотку воды. Объединяет, что жизнь для них четко разделена на до и после войны, а также имеет две цели - не забыть того, что было там, в Афгане, павших в бою и умерших от ран и болезней товарищей. И чтобы никогда подобное не повторилось дома! И каждый из них отдает все силы для достижения этих целей.

"Мы забыли, как улыбаться"

В наших рассказах о воинах-интернационалистах, ныне проживающих в Усть-Каменогорске, не будет биографической точности, только то, что они сами смогли рассказать. Воспоминания, эмоции, переживания…

Марат Сабырбаев родился в 1967 году в поселке Асубулак Уланского района. Окончил там "старую" школу - маленькую, деревянную, но такую любимую. До призыва в армию успел поработать помощником бурильщика в экспедиции "Востокказгеологии", окончил курсы ДОСААФ. В тот весенний призыв 1986 года попали 17 человек из Уланского района, из них шестеро одноклассников Марата. В Оше 200 новобранцев из Казахстана прошли комиссию, распределение и 29 апреля прибыли в Термез в "учебку" и на трехмесячный карантин.

- Стояла сильная жара, - вспоминает Марат Абуталиевич. - Многие не выдерживали, падали на плацу. Их комиссовали. Меня определили снайпером-радистом, и 2 августа мы прилетели в Кабул, а дальше - в провинцию Газни в 191 отдельный мотострелковый полк. Шестая рота - боевая, постоянно в разъездах. Я всегда рядом с командиром - с СВД и рацией.

Один только боекомплект рядового Сабырбаева весил более 50 килограммов! А дальше - "все обычно": засады душманов, "партизанские бои", общевойсковые операции, зачистки территорий, огонь гранатометов из "зеленки". И температурные перепады от плюс 50 до минус 25. По колено в грязи и без теплого обмундирования - не успевали переодеться. Как ящерицы отогревались на камнях после восхода солнца.

- Хуже всего чувствовать себя мишенью, - рассказывает мужчина. - Бежишь по горной тропе, с одной стороны вертикальная скала, с другой - крутой обрыв - спрятаться негде. Каждый сантиметр простреливается, пули противно так свистят вокруг - и только вперед!

В декабре 1987-го ночью на двух БТРах попали в засаду. Снаряд выбил боковой люк, кумулятивной струей водителя прожгло насквозь. Взрывом Марата выбросило из машины - он в одной стороне, автомат в другой. Поднялся и в бой, к пулемету - круговая оборона и мчащийся на помощь второй БТР. Потери - один убитый, еще один раненый. Не устают наши "афганцы" благодарить вертолетчиков. "Вертушки" всегда прилетали вовремя, многие ребята остались в живых после ранения благодаря им. Весной 1988 года начался первый вывод Советских войск, полк старшины Сабырбаева готовился к долгому переходу. В машинах, которые шли своим ходом, оставались водители и небольшие группы сопровождения. Основной состав "дембелей" 10 мая отправили на самолете - 300 человек в грузовом отсеке ИЛ-76 вылетели домой.

- Сидим, у всех лица хмурые, черные, взгляд - страшный. Все забыли, как улыбаться! - с горечью вспоминает Марат Абуталиевич. - Буквально молимся, чтобы "стингеры" мимо прошли. Летчики объявляют: "Курс на Советский Союз!", и выдохнули все: "Ура!". В Ташкенте пионеры с цветами встречали, а дальше - дорога домой. На поезде до Новосибирска, потом до Усть-Каменогорска. Все подкармливают - я в Афгане похудел с 70 до 59 килограммов.

Дома в Асубулаке, бросив работу, встречали не только родители, но и все односельчане. Марат Сабырбаев получил после войны высшее образование, стал горным инженером, но по профессии работал недолго - пытался выжить в тяжелые 90-е. Сейчас трудится в службе охраны, женат, вырастил сына и дочь, уже есть любимая внучка.

Сапер ошибается один раз!

Об этом правиле не понаслышке знают два наших следующих героя. Устькаменогорцы Андрей Янович и Серикжан Карагереев. Первый окончил школу №15 и СПТУ №8, второй - 35-ю восьмилетку и строительный техникум.

Андрей Янович с афганскими детьми

- У меня до армии три прыжка с парашютом было, - делится своей историей Андрей Эдуардович. - Я всегда хотел в десантники пойти, взяли без разговоров! Сначала служил в Витебске, а через год - в 1979-ом - в составе 317 полка ВДВ попал в Афганистан. Специальность - сапер. Рейды по 20 километров за ночь - минирование, разминирование. На тебе бронежилет, автомат, и минами под завязку нагружались. Где бегом, где ползком - физическая подготовка и выносливость были на высшем уровне.

Сейчас он работает сварщиком, у него взрослый сын.

Серикжан Карагереев после техникума успел и поработать, и жениться. Невесту свою у родителей "украл". Учебка - в подмосковном Нахабино, там получил специальность спецминера. В Афганистане с 1986 по 1988 годы в составе 45-го инженерно-саперного полка, базировавшегося в селении Чарикар, занимался минированием караванных путей на границе с Пакистаном.

Серикжан Карагереев

- За полтора года - полтора месяца в полку, все остальное время в горах, - говорит Серикжан Кайролдаевич. - Минирование производили секретными минами. 23 ноября на операции в Кандагаре узнал, что у меня сын родился. "Дембеля" смеются: "Надо же, у "духа" - и сын! Отметить надо...". Из СВД подстрелили горного козла, а узбеки посреди пустыни такой плов приготовили, пальчики оближешь!

Серикжан Карагереев также постоянно вспоминает своих боевых товарищей.

- Нам что было важно? Чтобы выполнить приказ и чтобы кто-то тебе спину прикрыл! - утверждает он. - Я был единственным казахом в полку, зато теперь у меня друзья и в России, и в Украине, и в Прибалтике, даже в Сеуле. 30 лет нашей дружбе…

Серикжан Кайролдаевич участвовал в 14 боевых операциях, был контужен, перенес брюшной тиф. Когда вернулся из ДРА, работал в горкоме комсомола, занимался бизнесом. Воспитал сына и дочь, нянчится с внуками. Сейчас является заместителем председателя общественного объединения воинов-афганцев Усть-Каменогорска.

- Мы единственные в Казахстане возродили "Зарницу", - делится своими достижениями Карагереев. - Добились финансирования из Фонда Президента. Молодежь нужно воспитывать на примере дедов и отцов, ведь нельзя допустить, чтобы война пришла в наш дом. Такое не должно повториться…

"Мы здесь не нужны!"

Они прилетели в Кабул весной 1988 года наивными мальчишками, которые хотели испытать себя, боялись, что на их век не хватит подвигов, а возвращались через год молчаливыми мужчинами с обожженной душой.

- Я окончил школу №27 и СПТУ №5, по профессии газоэлектросварщик, - вспоминает Олег Дягелев. - Когда мне было 11 лет, я с отцом побывал на погранзаставе в Алексеевке Маркакольского района. Буквально бредил потом службой на границе. Однако попал в 181 мотострелковый полк, в артдивизион корректировщиком. Участвовал в операциях "Магистраль", "Чарикар", "Файзабад", был в Кундузе. Обнаруживал "цели", ходил в разведку…

А Евгений Раченков, окончивший сш №23 в Новой Согре и прошедший курс электромеханика в ДОСААФ, когда получил повестку с назначением в Команду-20а, уже сразу знал, что попадет в ДРА. Там служил его двоюродный брат.

- Я обеспечивал связь в батальоне, - рассказывает Евгений Александрович. - Поездки в Баграм, Джалалабад и Кундуз. Подрывы, обстрелы, засады… Мой сослуживец Юра Козлов однажды обгорел, но остался жив. В нашей части служил одессит Николай Жмуренко, он должен был уже "дембельнуться", но командир попросил его пойти в последний выход как опытного бойца. Вместе с Рамилем Газизовым на КамАЗе, на котором была установлена зенитная установка, ребята шли впереди колонны. Их обстреляли из гранатометов, а кумулятивной струей срезало весь перед машины вместе с ногами Николая. Но они продолжали вести бой и уничтожили огневую точку противника. Коля умер в госпитале. Их КамАЗ восстановили и присвоили ему имя Николая Жмуренко. Страшно было, конечно…

Водить эту машину мог только достойный

Олег Дягелев также скупо и с дрожью в голосе говорил о том, как терял сослуживцев, как рядом с ним, когда попали под обстрел, был ранен взводный, а друг Николай упал, сраженный осколком прямо в сердце. Как отправляли домой гробы, как писали тяжелые письма родным погибших.

- Там мы почувствовали ценность воды - ее постоянно не хватало, и мечтой было просто напиться, - вспоминает он. - Мы мечтали обнять березку! За год мировоззрение поменялось настолько, что не узнавали сами себя.

Но самым страшным для себя Олег Леонидович считает слова, оброненные молодым афганцем: "Вы здесь не нужны! Убирайтесь отсюда...".

- Мы им помогали, строили дома, мосты и дороги, возили продукты, медикаменты. Делали все от чистого сердца. А главное, по моему убеждению, то, что мы держали экстремизм и терроризм в "коконе", сдерживали его своими жизнями, не давали расползтись по всему миру. Да, мы ушли! К чему это привело?

Евгений Раченков абсолютно солидарен с товарищем.

- Мы постоянно общались с так называемыми "зелеными" - военнослужащими ДРА, - вспоминает он. - Даже дружили с двумя афганцами - Дарубом и Джали. Оба они учились в Москве, хорошо говорили по-русски. Только настроены были к нам по-разному. Джали, когда мы уходили, чуть не плакал, говорил, что все потеряло смысл, и все достижения революции пойдут прахом, что придут исламисты и страна вновь погрузится в хаос. А Даруб с чистой совестью собирался идти в моджахеды. Мы передавали им военные городки, технику и модули, закрашивали звезды, надеялись, что им будет где жить. И с самолетов видели, как все это сразу же разворовывается и разрушается.

Евгений Раченков с афганцами Дарубом и Джали

Дослуживал Евгений в Чимкенте, вернулся домой, женился. Сейчас работает на ТМК и мечтает лишь об одном - чтобы его дочь никогда такого не видела. Олег Дягелев закончил службу в Тамбове, когда на самолете вернулся в Усть-Каменогорск, долго не мог выйти из салона - не верилось, что вернулся домой. Женился, есть дочь и сын. Работает в службе охраны.

- Там, в Афганистане, было все проще, ярче, понятней, - считает он. - Тяжело было здесь - осознать, что произошло с твоей страной, доказывать, что мы просто выполняли свой воинский долг. Я знаю, что так чувствуют практически все прошедшие Афган. Наверное поэтому мы с женой 20 лет назад завели традицию - всех наших ветеранов той войны, живущих в районе Прохладной, на 15 февраля собирать вместе.

У них единообразная форма с многочисленными медалями, которые носить ребята теперь не стесняются. Они дружат, встречаются, поминают погибших и поют "свои" песни…

"Мы боялись стать злыми..."

Нурлан Ахметкалиев в Афганистан добирался сложно… Он, тогда уже прапорщик медико-санитарного батальона в/ч 35752 Ахмировского гарнизона, в декабре 1979 года в составе горно-дорожной саперной роты сначала ехал эшелоном до Алма-Аты, потом своим ходом до Термеза, а затем через Памир два месяца - в течение января и февраля - шел до маленького кишлака Кишим. Через этот пункт пропускали все автоколонны.

Нурлан Ахметкалиев. "Вертушка медслужбы"

- Однажды нас восемь часов "долбили", под обстрелом приходилось раненых выносить, - говорит Нурлан Койсанович. - Оказывали первую помощь, обрабатывали раны, перевязывали, вынимали пули, осколки и отправляли в госпиталь. Сплошной поток боли, страданий и смертей.

В 81-м году фельдшера Ахметкалиева комиссовали из-за тяжелой болезни. Вернулся домой, служил в Ахмирово, потом в ЛТП и даже в колонии. А после выхода на пенсию в 1994 году стал работать на станции скорой помощи. До сих пор ездит на вызовы, спасая жизни уже в мирное время. Является наставником молодежи и каждый год приходит на Мемориал Славы воинов-интернационалистов. Считает, что по-другому нельзя…

Разделилась жизнь на до и после войны и для Серика Кадырова. Окончив школу в Самарском и строительный техникум в Усть-Каменогорске, он прошел "учебку" в Отаре и в октябре 1980 года попал в ДРА командиром боевой машины пехоты, укомплектованной ПТУРСами.

- Мы сопровождали колонны с грузами, проходившими через Саланг, - рассказывает Серик Гадылбекович. - Я впереди, за мной от 40 до 100 машин. И главное всегда, чтобы колонна не останавливалась. Однажды по рации сообщили: "Две машины подбиты", мы вышли из строя на обочину и огнем противотанковых ракет сбросили горящий транспорт в пропасть. А иначе потерь было бы намного больше.

В задачу БМП Кадырова входила и охрана "точек", мостов и мест базирования частей. Удивительным считает Серик то, что своих товарищей, земляков там, на дорогах войны, находили без всяких сотовых телефонов.

Серик Кадров в ДРА

- Друг у меня есть Манарбек Калиев из Тарбагатая, он водителем санитарной машины тогда был, раненых вывозил, - вспоминает мужчина. - Однажды ушли на операцию, он на "точке" оставался. Возвращаюсь - его нет нигде. Всех на уши поставил, выяснил, что Манарбек ранен и его отправили в Ташкент. Когда домой вернулся, разыскал его. До сих пор дружим семьями, встречаемся на каждый праздник. Дети наши удивляются, им не понять, что такое братство, закаленное в боях.

Серик Кадыров после службы работал в ИУСе, вплоть до закрытия, потом организовал патриотический клуб для трудных подростков. Сейчас он учитель технологии и черчения в средней школе №17. Накануне 30-летнего юбилея вывода войск провел среди своих учеников Фестиваль афганской песни, в котором приняли участие и пятеро его внуков.

Два друга, два Саши - Долгов и Кулик - были неразлучны с детского сада, в Афгане и до сих пор. Служили в ДРА с 1985 по 1987 годы на БМП.

Александр Долгов с товарищами

Александр Долгов. Два товарища

- Самое страшное там - это ожидание боя, - делится сокровенными мыслями Александр Долгов. - Я был наводчиком-оператором, врага видел только в прицел, знаете, как на игровых автоматах "Морской бой". Машина наша идет замыкающей колонны. По рации слышим, что засада, обстреливают, а мы в нетерпении, сжаты как пружина. А когда уже началось, там автомат срабатывает - все на инстинктах. 30-40 минут, и все. С Сашкой потом прикидываем, детали проясняем - я первую половину боя не помню, он - вторую.

Все мироощущения до и после Афгана для Александра Владимировича поменялись кардинально.

- В классе пятом-шестом к нам приходили "афганцы", рассказывали о службе там, - вспоминает он. - Мы - пацаны - рвемся на помощь, все герои! Когда вернулись, еще два года шла война, тогда погибли восемь человек из Усть-Каменогорска. Помню до дрожи каждые похороны… Очень боялся стать злым! Убивать - это же как похмелье, очень трудно из такого состояния выходить. Думать не думал никогда, что буду заниматься общественной работой, но как представлю, что "они" придут в мой дом, понимаю, что нужно рассказывать молодым о войне, о подвигах их ровесников. Чтобы помнили и не допустили…

Александр Долгов длительное время работал на УМЗ, сейчас серьезно занялся общественной работой, состоит в Совете общества афганцев Усть-Каменогорска. У них сейчас горячая пора - подготовка к юбилею, встречи в школах и колледжах, организация очередной военно-патриотической игры "Жаркыл", где ребята с большой точностью воссоздают мельчайшие подробности тех событий, которые никакими годами не сотрутся из памяти всех тех, кто прошли Афган.

P.S. 15 февраля все наши герои собрались у вечного огня. Минутой молчания они помянули всех не вернувшихся с
войны - погибших в бою, умерших от ран и ушедших из-за болезней. Среди них - Сергея Сизикова, не дожившего до 30-летнего юбилея вывода войск всего лишь шесть дней...