Почему казахстанцы боятся обращаться к психотерапевтам

Психологический центр «Bliss» уже второй год организует нечто вроде психотерапевтического супермаркета, собрав в одном месте несколько десятков профессионалов из разных школ, течений и направлений психологии. Пробуй, выбирай, что тебе больше подходит. Но, наверное, ни у кого из участников фестиваля не было такой необычной возможности - побеседовать сразу с тремя гештальт-психотерапевтами. Я говорила с гостями из Алматы, чтобы понять, кто сегодня и зачем приходит к ним за помощью.

- В нашем обществе давно укоренился страх перед психологами. К ним обращаются крайне редко, считая это признаком слабости – мол, не смог сам решить свои проблемы. Ситуация меняется?

Ольга Третьякова: Психотерапевты дают очень хороший и быстрый результата – то, что людям крайне необходимо. Но терапия – слово пугающее. Поход к психологу означает, что что-то со мной не так, не в порядке. Это меняется, но медленно. Как в Европе в 17-18 веке не принято было мыться. Тогда собирали на площади народ, купали какого-нибудь нищего и говорили: «Посмотрите, с ним все в порядке, он не умер, от него вкусно пахнет, мыться вообще-то полезно». Мне кажется, что ситуация с психотерапией в наших реалиях вот такая. Потому что человек приходит только с очень сильной болью. Мы же к зубному не ходим только, когда уже сильная боль, можем прийти и пораньше, когда все не так печально.

Нина Гаврилова: Мы – те самые страшные психотерапевты, и с нами много что не так, и мы показываем на таких фестивалях-тренингах, что мы не стали идеальными. Идеала не существует. Но то, как мы живем – достаточно сильно отличается. Можно и даже нужно быть не идеальным (это достаточно космическая задача), и прямо сейчас уже получать удовольствие от жизни. И когда люди смотрят на степень моей свободы в этой моей «неокейности», тогда могут расширять степень своей свободы. Нет такой таблетки, чтобы выпил и стал идеальным. 

Ольга Третьякова: Изначально скорость космической работы в компьютере уже заложена. Просто бывает, не хватает каких-то инструментов, драйверов. Так и люди. Нужно себя проапгрейдить., чтобы «скачать» на тренинге определенные «приложения» и заработать на полную мощность. У человека должна быть возможность пойти к парикмахеру, к стоматологу, психологу. Что-то со своей жизнью сделать. Не всем нужно самопознание и личностный рост. Кто-то прекрасно живет и без этого. 

Нина Гаврилова: Подобный фестиваль - возможность пощупать «хирургические ножи». Кому-то гештальт не подходит, лучше духовные практики. Можно через метафорические карты, через танцы. Да не важно через что человек выйдет на принятие своей сегодняшней самости. Может, потом попробует через что-то другое. Есть возможность поисследовать разные подходы в психологии и выбрать себе подходящий.

- Профессию психолога многие воспринимают как почти шарлатанскую, поговорил с человеком, просто выслушал его и все. Да еще и за немалые деньги.

Нина Гаврилова: Эта профессия не для нуждающихся людей, а для тех, кто хочет улучшить свое качество жизни. Сейчас мир, где много виртуального, связей во вне. Но человеческое тепло и общение никто не отменял. Это большая потребность остается, и поход к психотерапевту это дает.

Тимур Аширбаев: Наша с Ольгой программа стоит 120 тысяч. Что можно купить за эти деньги? Простенький компьютер. Сколько он послужит, пока не устареет? Лет пять. Шубу можно купить. Тоже лет на пять. Телефон новый. А если ты пройдешь курс психотерапии или программу, то это изменит твою жизнь навсегда. 

Ольга Третьякова: Ты покупаешь то, что будет служить тебе всю жизнь. И никогда не устареет. Покупаешь новое качество жизни навсегда. Это похоже на луковицу – человек пришел со страхами, разобрался, отработал их, и отпустил: как классно! Походил и обнаружил какие-то обиды у себя. Думает, чего я буду с ними ходить? А может, как-то с ними разобраться? Появляется привычка к хорошей жизни, что можно жить, не страдая и мучаясь, а если у тебя возникла какая-то актуальная проблема, то можно пойти поработать, ее разрешить и жить без нее, без какого-то внутреннего смрада в душе. И это нормально. Вот это и есть жизнь. А не терпеть, совершать какие-то подвиги, во имя чего-то мучаясь.

Нина Гаврилова: В нашем темпе жизни сейчас выгоднее прийти, быстро порешать что-то, выйти на другой уровень и идти, пока снова не уткнешься во что-то. Человек может это как-то отжить и без психотерапевта, но это будет долго и больно, он будет из-за этой боли останавливаться. Как я пришла в психотерапию? У меня был жуткий развод. И у моей подруги одновременно. Я через полгода выдохнула, встала и пошла, потому что я работала с терапевтом, а она застряла на пять лет в этом процессе! У меня через полгода уже новая работа, новые проекты, а она все: «Какой мир плохой, какой он сволочь, гад!» и так далее. И я поняла, что можно так застрять, а можно проболеть, проплакать и выйти, встречать новых мужчин, продолжать жить с людьми, а не в своем горе. 12 лет прошло, а она все еще на фамилии мужа. Не хочет брать девичью. Это ее выбор.

Ольга Третьякова: У нас есть единственный и крайне ограниченный ресурс – время. Его невозможно вернуть. Нам, психотерапевтам, легко говорить: «Ну можно же быстрее, как-то лучше, жизнь она кончается! И кончается быстро, и второго дубля не будет». Набело не перепишешь, как домашнюю работу в школе из черновика. А в жизни только то, что прожил, назад не вернешь.

- Получается, что поход к психотерапевту - не признание своей слабости, а нечто другое?

Нина Гаврилова: Даже хирурги себе операцию не сделают, нужен другой врач. Мы обязательно ходим к другому психотерапевту. У каждого из нас есть личный терапевт. Это признак профессионализма, хотя бы 10-12 часов в год, чтобы не выгореть в профессии. Свой способ восстановления надо иметь.

Ольга Третьякова: Мы же живые люди. Тоже женимся, разводимся, теряем близких. Просто мы знаем, как это преодолеть быстрее и легче.

Тимур Аширбаев: Я попробую объяснить на примере. Человек решает в какой-то момент пойти в спортзал. Жирок, дышу плохо, хожу медленно. Решил, что надо, есть проблема. На самом деле – это не проблема, а актуальное состояние организма. Он начинает ходить в спортзал, потеть, ругать тренера, «умирает» после тренировок, но двигается дальше. Месяца три-четыре. А потом обнаруживает, что дышать стало легче, проблему «решил». Может, бросить все? Но оказывается, это классно – ходить два-три раза в неделю в спортзал, скидывать напряжение, быть в хорошей форме. Это становится новым качеством жизни, от которого я не готов отказываться. Это касается физической формы, для психической спортзал не поможет. Так и тут – приходишь решать проблему и обнаруживаешь, что получил просто хороший инструмент. 

Нина Гаврилова: Это становится частью тебя, твоей философией, твоим выбором. Приходит ко мне как-то женщина, плачет: «Я плохая мать, я своей девочке что-то там не додала, она теперь вырастет, как будет жить?». Я говорю: «Не переживай – вырастет, придет к психологу, поплачет про это». «Да? Ну ладно». И сразу напряжение спадает, потому что есть выход. Не все в этой жизни драматично. Единственные, кому есть дело до ваших историй про свою жизнь – это психотерапевты. Потому что мы почему-то думаем, что нашим родным, близким, друзьям так интересны наши истории про жизнь!

Ольга Третьякова: А если не интересны, то это не любовь... 

Нина Гаврилова: А терапевты - гады, потому что им интересно только за деньги, они должны заплатить миллион за учебу и слушать бесплатно.

Ольга Третьякова: А то, что я этот час трачу на совершенно незнакомого человека, чтобы облегчить его состояние, а не провожу время со своими любимыми, как бы не считается. 

Нина Гаврилова: Мы же не просто поговорили, мы же поговорили так, что человек задумался, задал себе вопросы, на некоторые даже ответил, другие остались в режиме ожидания. Ответы потом приходят сами. Ведь как получить ответ на вопрос? Надо потрудиться его задать. 

Тимур Аширбаев: В нашем обществе принято считать, что поход к психологу – это нечто постыдное. У тебя есть проблемы, ты какой-то кривой, корявый, не такой. Конечно, сходи, пусть тебя поправят. Но это не так. Психолог – это показатель качества жизни. Идут те, которые на более высокой ступени пирамиды Маслоу. Выполнили простые бытовые задачи и двигаются дальше, растут. Это не про убогость, а про статус, про то, как жить без боли.